Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Мой комп медленно возвращается к жизни... Вначале, больше недели назад, умерла система. Причём умерла совсем. А потом взял и взорвался блок питания. Это было весело... Как хорошо, что гарантия ещё действовала (действует).

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

текущее

Мир чудовищно враждебен.

И (самое страшное) сильно подозреваю, что это никакая не паранойя.

---

break on through to the other side, yeah (c)

- Ведь обыкновенно как говорят? - бормотал Свидригайлов, как бы про себя, смотря в сторону и наклонив несколько голову. - Они говорят: "Ты болен, стало быть, то, что тебе представляется, есть один только несуществующий бред". А ведь тут нет строгой логики. Я согласен, что привидения являются только больным; но ведь это только доказывает, что привидения могут являться не иначе как больным, а не то, что их нет, самих по себе.



Ф. М. Достоевский. "Преступление и наказание"

Я всегда очень боялся чувства потери контроля над собой. Именно поэтому в мой рацион никогда не входил диэтиламид лизергиновой кислоты (LSD). Вообще от психотропов я обычно шарахался, как ошпаренный... и правильно. Но ценный психоделический опыт всё же получил - однажды довелось вкусить знаменитого магического корня мандрагоры. Сразу замечу, что ныне я ни к наркотикам, ни к психотропным средствам (здесь, кстати, необходима чёткая дифференциация) никакого отношения не имею... Но тогда мне было 18, Царя в моей голове не было (возможно, совсем), а кишели в ней одни прусаки. Но... посмотреть, что творится по ту сторону... не знаю, стОит ли оно того... неважно... не об этом сейчас.



Я жил, во-первых, в Ростове-на-Дону, во-вторых - в общаге. И этим всё сказано. Однажды кому-то я заметил, что вот, дескать, хорошо бы попробовать корня... Моё желание вскоре было исполнено - один знакомый психонавт привёз и мне... возили её, в основном, из Краснодарского края (есть такая база - Никель - на Белой речке, где студенты геофака РГУ проходят практику). В тех местах её произрастает море.



Есть мандрагору, как известно, довольно глупо и очень опасно. Но уж если кто пробует - то маленький кусочек - не больше мизиничного ногтя. А я тогда съел всё, что мне предложили... толстый кусище, больше двух сантиметров в длину. Свежий и очень сочный. Мне даже его разрезали на мелкие ломтики - чтоб легче было съесть.

- Да ты разжёвывай хорошо, а то вообще не попрёт.

Очень горькая... очень много горького сока...

- Горькая - это хорошо, значит, должно вставить.

Не то чтобы я не знал, что нельзя так много... мне было всё равно... меня тогда завораживали, например, рассказы о людях, которые, вкусив корня, "ушли и не вернулись". Сюда. Сознанием. Неважно, что телом они навечно поселены в жёлтых домах... они же ничего не чувствуют... Только бы уйти из этого мира... навсегда... куда угодно! И если умереть - что же, почему нет... тем лучше. Но этого я никому, конечно, не говорил...



- И что?

- Да ты подожди... это же в желудок... минут только через сорок начнётся. Посиди спокойно, а мы пока в нарды. Хочешь с нами?

- Нет... не хочу ничего пропустить.

- Чаю вот горячего попей, чёрного, ещё лучше будет.

Пью...



Я долго сидел на кровати, глядя, как они играют в нарды. Пришли ещё ребята... разные они там были... были мягкие, были злые... но все совершенно без башен. Исподтишка за мной наблюдали... наверное, со стороны всё это очень забавно. Я пил горячий чёрный чай, потом просто воду... страшно сухо было во рту...



Первым серьёзным симптомом стало то, что я никак не мог дотянуться до пластиковой бутылки с водой на столе... хотя она стояла совсем рядом... что-то произошло. Всё тело стало горячим... просто раскалённым, особенно те места, которые испытывали нагрузку... ноги... и прочее. Невозможно терпеть этот жар! И началась паника от того, что явно теряю контроль...

- Ага, началось? Ну-ну. Да ты не бойся, сейчас тебе будет хорошо. Ты, главное, из комнаты никуда не уходи.

- Нам пора... Может, закрыть его, а?

- Да ладно, просто скажем. Слышишь, не выходи никуда, понял?

- Ага...

Куда там! Хоть кое-куда же надо выйти... я и вышел. В длинном тёмном коридоре встретил знакомого... говорил я ещё нормально, и было темно, так что он не сразу заметил, в каком я состоянии.

- Невероятно! Разве такое может быть?

- Что?

- Вода... вода на стенах... вода по стенам течёт... затопили нас, да?

Это было очень красиво - по стене действительно струилась вода... причём по всей площади стены... так очень мягко... тихо... она рождала умиротворение... какое рождает сонное журчание источника... в летний полдень.



После я поднялся на пятый этаж (а всё дело было на третьем) к... хм... другому знакомому. Он был старше всех остальных. И когда-то мне говорил, чтобы я никогда, если кто предложит, не пробовал мандрагоры, если не хочу... Мне было всё равно. Он даже сразу не заметил. А потом...

- Где твои зрачки?..

Конечно, изругал на чём свет.

- Домой иди! В свою комнату! И не выходи!

- Ага...

Они шли впереди, а я несколько поодаль... Когда я подошёл к лестнице, чтобы спуститься, вдруг понял, что не могу вниз. Ну не могу поставить ногу на ступеньку... потому что я совершенно не чувствую ног! Однако спускаться надо... ставлю совершенно чужую ногу (руковожу только зрением) на верхнюю ступень... Ватная нога, разумеется, подкашивается, и я лечу вниз головой по ступенькам - до следующей площадки. А пацаны жутко перепугались. Взяли меня под руки и просто понесли, тихо матеря.



...В комнате я потихоньку ходил... поднимал баллоны с водой, переставляя их с места на место... на табуретки, которые видел только я. Мучительнее всего было то, что страшно хотелось курить... я брал со стола пачку "Беломора" (а в той комнате всегда, замечу, имелся "Беломор", доставал папиросу, сминал её, как положено... зажигал спичку, подносил к папиросе, затягивался... почему я ничего не чувствую? Нет ничего в лёгких! Глядь на пальцы - а никакой папиросы тоже нету.

- Ха-ха-ха!

- Гы-гы-гы!

- Ввам сммешно... а я так... курить хочу...

- Ну, на тебе сигарету.

Сигарета, однако, тоже оказалась миражом... насмешкой. Мне, кстати, тогда так и не удалось покурить. И папиросы, и сигареты - всё, всё курево было ненастоящим... Ненастоящим для тела...



Привидения - это, так сказать, клочки и отрывки других миров, их начало. Здоровому человеку, разумеется, их незачем видеть, потому что здоровый человек есть наиболее земной человек, а стало быть, должен жить одною здешнею жизнью, для полноты и для порядка. Ну а чуть заболел, чуть нарушился нормальный земной порядок в организме, тотчас и начинает сказываться возможность другого мира, и чем больше болен, тем и соприкосновений с другим миром больше, так что когда умрёт совсем человек, то прямо и перейдёт в другой мир.



А ведь всё, что сказано здесь Достоевским о болезни, можно отнести и к любой вещи, изменяющей сознание... в том числе к психотропам, конечно.



Когда я вновь шёл по коридору, с тёмного потолка гроздьями свисали какие-то люди... некоторые в остроконечных шляпах с широкими полями... бородатые... все чёрные... чёрные... чёрные... они были очень злыми... они указывали на меня пальцем и очень злобно смеялись... хохотали даже. А некоторые подбирались поближе и шугали... у-у-у-у!.. я шарахался из стороны в сторону, закрывался руками, торопился... пытался бежать... но ноги были ватными... а они хохотали ещё сильнее. Они были везде, повсюду... они гроздьями свисали с потолка и стен...



Возможно, всё это действительно там... это здание было до такой степени пропитано злобой... ненавистью... грязью... болью...

На какое-то время я потерялся в коридорах... которые превратились в бесконечные лабиринты... а людей не было совсем... совсем... пусто...

А самое страшное было в туалете - поперёк унитаза лежала доска, на которой сидели две девочки... они бессовестно пялились и издевательски хихикали.



Никогда не ешьте мандрагору, дети... Она именно такая, какой показана во второй части "Порри Гаттера"... с ручками и с ножками, с глазками, с носиком, шевелится и оглушительно пищит...



А ещё меня очень мучило то, что вот... только что здесь, в этой комнате, было столько народу, все ржали, играли в карты... веселились... и вдруг - никого... совсем никого... и куда они вдруг все исчезли?.. так тихо... такая пустота... так одиноко и страшно... только лампы дневного света гудят... звенят... ах, нет, это же не лампы, это паутина звенит...



Блестящая паутина была повсюду... но она не была страшной... она была очень красивой, манящей, серебристой... звенящей... с многочисленными узелками... я ходил и трогал её... а она тихо звенела от прикосновений. Как будто отвечала. Мне и сейчас думается, что всё это правда - вокруг нас паутина... везде... просто мы её не видим... сети везде... и они только притворяются нестрашными.

---

- Признайтесь, дорогая фрейлин, - сказал, улыбаясь, доктор, - признайте, что дамы часто потакают причудливейшим желаниям, безудержно и бездумно следуя какой-нибудь минутной прихоти, даже если она больно задевает других!..



(с) Э. Т. А. Гофман

---

Пока ты бодр и весел, всем нужен. Ведь улыбающиеся лица так обаятельны. Все любят, когда их развлекают. Но чуть что с тобой не так - пошёл на хрен. Ну, ты там давай... не грусти... не болей... а у нас тут дела, пока.



Впрочем, на кровотечения любят смотреть ещё больше, чем на улыбки. Но только издалека (и с тайным, даже безотчётным наслаждением).



Гнусно. Банально до тошноты.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

А для меня всегда было большой проблемой подобрать себе ник. Во-первых, он для меня является вовсе не средством самоконцептуализации, а всего лишь лёгкой маской... ведь интернет - это как многолюдная площадь... как-то неловко было бы демонстрировать своё настоящее имя... всё равно, что выйти на улицу, повесив табличку с именем на грудь. Крупными буквами. Поэтому в инете без ника как-то...



Но я всегда долго ломал голову, когда приходилось где-нибудь регистрироваться. У меня всегда такое ощущение, что я... как бы немножко не имею права сам себя называть... стыдно как-то.



И здесь было так же... очень долго думал, пока мой взгляд случайно не упал на настенный календарь, на котором было именно по-английски написано "December" (дело ведь в декабре было). О, думаю, нормально. К тому же действительно - любимый месяц любимого времени года... наверное. Да и к состоянию моему подходил... (сейчас - не знаю)... Вот так...



А к реальным именам я отношусь с болью и трепетом... люди, которых я люблю... и человек, которого я люблю очень... вся теплота заключается в их настоящих именах, и ни капли - в никах. Ники для меня всегда мертвы... Ну, почти... Да вот, я старомоден и цивилен. Что дальше?

---

В наркоманском жаргоне есть как минимум два синонима глагола "уколоться":

1) ширнуться;

2) вжахнуться.

А французский президент - на самом деле никакой не Жак, а Вжах. Мало того, что Вжах, так ещё и Ширак. В общем, конченый. Хех.

---

Говорят, что "быть нормальным" - значит быть таким, как все. А я утверждаю, что быть как все (как подавляющее большинство) - значит как раз-таки быть ну совершенно ненормальным.





Люди, одумайтесь, люди, одумайтесь -

Вы все сошли с ума-а-а, вы все сошли с ума.



(с) ноль

---

Бога прогневишь - и смерти не даст.





пословица (с) В. И. Даль

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Ничего нет. Никому ничего не нужно. Никому никто не нужен. Аська полетела. Кто-то ломился в дверь. Тихо подошёл. Сильно несло табаком, поэтому не открыл. Больше ничего не хочу. Не хочу контактировать с людьми. Хочу всегда молчать. Всегда молчать. Хочу, чтоб меня больше никто никогда не увидел.

---

о вреде pr-технологий

Правда глаза колет. Джонсонс бэби не щиплет глазки. Следовательно, Джонсонс бэби - это ложь. И сами недальновидно признаются, что, мол, "это просто сказка".



Ложь - штука въедливая и заразная. Никогда не покупайте товаров Джонсонс бэби, если не хотите, чтоб Ваш ребёнок вырос вруном.

---

Маленький мальчик возращался из школы. Возле подъезда его дома стояли чумазые таджикские детки. Он не знал, почему они так ненавидели его. А дом был белый и четырёхэтажный, весь первый этаж занимал огромный гастроном. А ещё мальчику было очень странно то, что на груди у чумазых деток висели соски. Как-то не укладывались в сознании соски на груди 3-4-хлетних ребят и бросаемые ими камушки, которые так больно попадали в лицо, в грудь, по коленкам...

А маленький мальчик не стал бросать камушками в ответ. Маленький мальчик быстренько забежал в подъезд, немножко послушал дробь камушков, ударяющихся о зелёную дверь, шмыгнул, вытер кровь из-под носа, отряхнул школьные брючки и пиджак от пыли (он, пока забегал в подъезд, всё-таки грохнулся один раз) и поплёлся наверх.



А незадолго до этого маленький мальчик гулял во дворе, вдруг подошёл большой лысый мальчик и зачем-то ударил его ногой в живот. Как-то так очень сильно ударил: потом долго, минут десять пришлось ползать по двору на четвереньках, хрипеть (потому что почти нельзя было дышать) и судорожно загребать руками пыль. А лысый мальчик стоял неподалёку и с кем-то увлечённо беседовал.



Подобные вещи происходили регулярно и маленький мальчик, в общем-то, привык ко всему этому. Он никогда не плакал и почему-то никогда не рассказывал родителям. Наверное, боялся, что его будут ругать. Правильно, в общем-то, боялся... Ну, не рассказывал за исключением тех случаев, когда скрыть было невозможно... например, того случая, когда несколько больших ребят (кажется, даже русских) отобрали у него хорошие кеды (которые нёс на физкультуру), а самого сбросили в канал. Форма и портфель вымокли, книжки пришли в совершенную негодность... так что скрыть этого происшествия никак нельзя было. Повсюду был песок...

Да... дорога в школу лежала вдоль канала. Дорога в школу была полна опасностей.



Всё правильно, зачем кому-то что-то рассказывать... зачем кому-то что-то объяснять... и зачем пытаться объяснить большим ребятам, что так делать не нужно? Всё равно очень трудно объяснить, почему не нужно... Лучше промолчать... лучше всегда и везде молчать. Кому нужно твоё мнение? Кому нужен ты сам? Лучше вежливо всем кивнуть, улыбнуться, потом прийти домой... всё забыть, успокоиться, включить Моцарта и уйти в себя.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Провокации

бывают, право,

разные.



Права афро-

американцев и

колючие ак(а)ции

верещащей эмансипации.



Вакации вкратце,

вокруг -

рвы грязные,

в оврагах -

крупами -

трупы заразные.



Первого и второго

порядка

прово-

кации.



Первый субъект провокации,

никем не

спровоцированный,

спровоцировал,

субститировал,

десубзистировал,

заэкзистировал,

проституировал ( - от латинского prostituo, что значит по-русски

позорю, бесчещу)

первых людей - генераторов творческой запредельности.

Детерминант провокации,

детерминант проституции,

детерминант правоафротрупоэмансипантов.

---

до самой смерти

В ыную пору протопопица, бедная, брела, брела, да и повалилась, и встать не сможет. А иной томной же тут взвалился: оба карамкаются, а встать не смогут. Опосле на меня, бедная, пеняет: "Долго ль-де, протопоп, сего мучения будет?" И я ей сказал: "Марковна, до самыя до смерти". Она же против тово: "Добро, Петрович". И мы ещё побредём вперёд.



(с) Житие Аввакума, им самим написанное

---

Забавный трамвай мне попался: спереди написано "6", сбоку "3", а сзади - "7". Никто не знал, куда идёт - оказывается, так на самом деле бывает. Сел в него, в полной уверенности, что идёт в Юбилейный (так вначале посмотрел только спереди - "6". Только перед поворотом сказали, что нет. Еле успел выбежать, а то уехал бы прямёхонько на городское кладбище.



Зря, наверное, выбежал.